Диалог неаполитанской и парижской Золушек.

Разбирая огромную в несколько тысяч томов отцовскую библиотеку, нашла среди книг-малюток томик сказок Шарля Перро, изданных в 1975 году, среди которых оказалась «Золушка, или туфелька, отороченная мехом». Вместо традиционной «хрустальной туфельки» — «отороченная мехом».

В примечании редакторы и переводчик объяснили изменение традиционного названия так: « В переводе сказки «Золушка»  башмачок героини – в соответствии со значением французского слова «vair»  (мех для оторочки) – назван «туфелька, отороченная мехом», а не хрустальная туфелька что проистекало из ошибочного прочтения этого слова, замененного в ряде французских изданий словом «verre» (стекло) и что нашло отражение в переводе его на разные языки».

Каждую из канонических «Сказок Матушки Гусыни» завершала стихотворная Мораль в прекрасном переводе Л. Успенской. Для «Золушки» вот такая неожиданная:

Бесспорно, красота для женщин сущий клад

Все неустанно хвалят вид пригожий

Но вещь бесценная — да нет, еще дороже!-

Изящество, сказать иначе – лад.

Коль фея – кумушка малютку Сандрильону

Наставила и обучила так,

Что заслужила Золушка корону,

Уж значит, эта сказка – не пустяк.

Красотки, есть дары нарядов всех ценнее:

Но покорять сердца возможно лишь одним –

Изяществом, любезным даром феи

Ни шагу без него, но хоть на царство с ним.

Почему «неожиданная» спросит иной читатель? Да потому , что в сознании многих невнимательных читателей, зрителей и слушателей, а ведь «Золушка» — это и фильмы, и балеты и оперы и мюзиклы – утвердился шаблон: Золушка была очень красива, а фея ее снабдила роскошным  нарядом, украшенном золотом, серебром и драгоценными камнями!

Но сам автор Шарль Перро говорит, о каком то «изяществе», «ладе»,  также «наставлении и обучении». Это он к  чему? В предисловии к первому изданию 1697 года Перро не скрывает воспитательного значения своих сказок: « Как бы незначительны и как бы причудливы не были приключения во всех этих историях,  нет сомнения, они вызывают в детях желание походить на тех,  кого они видят в них счастливыми,  и страх перед теми несчастиями, в которые за свою злобу повергается злодей».

Своей версией сказки французский писатель ведет диалог с другой Золушкой, увидевшей свет в Неаполе в 1634 году в книге Джанбаттиста Базиле «Сказка сказок, или Пентамерон».

Книга из пятидесяти сказочных историй была опубликована Адрианой, сестрой прославленного неаполитанца после его смерти и стала первой литературной обработкой «бродячего сюжета». Историю обиженной падчерицы рассказывал гигантский евразийский континент: в Китае ей помогала волшебная рыба, в Центральной Азии – госпожа Пятница, в Европе – сначала сама дева Мария, а потом – фея, существо волшебного мира.

Сказки Базиле писались в страшное время начинающейся гуманитарной катастрофы в Европе, вызванной Тридцатилетней войной (1618-1648), в годы, отмеченные самыми страшными событиями и расчеловечеванием. Германия потеряла четверть своего населения и смогла оправиться столетие спустя.

Отблеск  страшного времени отразился на сказках Базиле с их мрачным колоритом и жестокостью. Скорее это чтение для взрослых, а не для детей. Не избежала этого и его сказка «Кошка-Золушка», которая получает совсем не те наставления, что ее французская сестра. Давайте вместе прочитаем сказку, чтобы почувствовать причудливый, барочный стиль неаполитанского автора.

«Итак, да будет вам известно, что жил в прежние времена один вдовый князь, который так дорожил своей единственной дочерью, будто ничего другого, кроме нее, не видел в целом мире. Для нее он держал искусную мастерицу, которая учила ее вышивать тамбуром, плести кружева, искусно делать бахрому и строчку, и при этом выказывала ей такие теплые чувства, что невозможно описать. Но вот отец женился в другой раз. И взял он за себя некую злую и коварную женщину; и, будто подстрекаемая дьяволом, начала эта проклятая женщина питать отвращение к падчерице, постоянно строить ей рожи да гримасы, да страшные глаза, так что бедная малышка все время жаловалась мастерице на мачехины обиды, говоря ей: «Ах ты Боже мой, если бы не она, а ты могла быть мне мамочкой – ты, которая даешь мне столько тепла и ласки!»
И столько тянула она эту песню, что удалось-таки ей запустить мастерице муху в ухо, и та, ослепленная неким бесенком, однажды говорит ей:
— Если будет тебе угодно поступить с этой дурной башкой так, как она с тобой, то я стану тебе матерью, а ты станешь мне вместо зрачка в глазу.
Еще не дав ей говорить, Цеццолла (так звали девушку) отвечала:
— Прости меня, что прерываю твою речь. Знаю, как ты меня любишь, и потому молчи, довольно того, что ты сказала. Учи меня мастерству, а остальное сама сделаю. Ты пиши, а я подпишусь.
— Так давай же – подхватила мастерица, – открой уши, да хорошенько слушай, и станет твой хлеб белей, чем яблонев цвет. Как только пойдет отец из дому, скажи мачехе, что хочешь себе одежду из тех ветхих, что лежат в чулане в большом сундуке, чтобы сберечь те, что теперь на себе носишь. А она-то и рада видеть тебя всю в заплатах да в рванье. Откроет сундук, чтоб выбрать, что поплоше, а тебе скажет: «Придержи крышку». Пока будет рыться внутри, ты крышку-то и отпусти, чтоб упала со всей силы, да шею ей и переломила. Когда это сделаешь, – а ты ведь знаешь, что отец твой на все готов, хоть фальшивую деньгу бить, лишь бы только ты довольна была, – выпадет случай, когда он тебя приласкает, а ты у него и попроси, чтобы он взял меня в жены. Сделаешь меня счастливой, и будешь госпожой всей жизни моей.

Как услышала это Цеццолла, стал ей каждый час длинней тысячи лет. И наконец удалось выполнить ей до точки все, чему научила мастерица. И когда прошел траур по несчастной мачехе, стала Цеццолла жать отцу на все клавиши, чтобы женился на мастерице. Сперва князь почел это за шутку; но дочка, как говорится, столько била плашмя, что пробила острием: потому что, в конце концов, согласился он на ее слова и, взяв в жены Кармозину (как звалась мастерица), устроил великое празднество».

Итак, первое отличие – неаполитанская Золушка и ее мачеха имеют имена в отличие от безымянной француженки! Цецолла или в других переводах Зезола ( Zezolla) уменьшительное от древнего римского имени от Лукреция. Знаменитая героиня древнего Рима, целомудренная Лукреция, благодаря которой Рим сбросил иго царей и стал республикой.

Мачеха этой сказки – особа дьявольски коварная, не случайно Базиле через слово употребляет «бесенок», «бесовский». Каким манипулятором нужно быть, чтобы заставить ребенка убить? Причудливый способ убийства крышкой сундука Базиде не выдумал, но взял из истории франкского королевства – одна из франкских принцесс так попыталась расправиться со своей мачехой! Факт исторический!

А что же было дальше в сказке? Читаем внимательно дальше и делаем выводы.

«Новая мачеха дней пять или шесть окуривала Цеццоллу дымом ласки: и на почетное место ее сажала, и вкусные кусочки ей подкладывала, и наряды лучшие на нее надевала; но прошло лишь немного времени, послала все эти любезности за дальнюю гору и до конца забыла оказанную ей услугу (о, горе душе, имеющей злую госпожу). А вместо того стала поднимать повыше своих шесть дочерей, которых до той поры таила, и так закрутила мужем, что он принял к сердцу падчериц и выкинул из сердца собственную дочь. Вплоть до того что – сегодня сама отдашь, а завтра сыскать негде – перевели ее из покоев на кухню, из-под балдахина – к очагу, от роскошных вещей золотых да шелковых – к тряпью, от скипетров – к вертелам, и не только положение ее переменилось, но даже имя, и вместо девушки Цеццоллы стали звать ее Кошкой-Золушкой».

Итак, первый жестокий урок сказки – никогда человек, побуждающий тебя преступать нравственные законы и барьеры, не будет способствовать твоему счастью и благополучию, какие бы сладкие речи и посулы не раздавались из ее или  его уст. Когда предлагается сделать что то преступное, особенно убийство, то от таких «советчиков» и «доброхотов» бежать без оглядки. Иначе тебя ждет жизненный крах. Как и случилось с Цецоллой.

Интересно, что Базиле не пишет о том, как и какой работой ее загружали, и загружали ли вообще. Или просто выгнали из покоев поближе к кухне и одели в тряпье. Золушка как труженница и работница в неаполитанской сказке отсутствует.

А дальше на сцену выходят светлые, волшебные силы, увидевшие беду подростка: «И вот, пока молодые наслаждались любовью, вышла Цеццолла на террасу в своем доме, и тут одна голубка, перелетев через каменную ограду, подлетела к ней и говорит:
— Когда будет тебе в чем-то нужда, пошли кого-нибудь попросить об этом у голубки тех фей, что живут на острове Сардинии; и вскоре это получишь».

Золушка Базиле изначально знает, что феи Сардинии будут ей помогать! Вышло так, что князю понадобилось отбыть в Сардинию по делам своего княжества. И стал он спрашивать, с первой до последней, у Империи, Каламиты, Фьореллы, Диаманты, Коломбины и Паскуареллы, то есть, у всех шести своих падчериц, чего им хотелось, чтобы он привез им оттуда в подарок. И одна попросила наряд, в чем в люди выходить, другая – убор для волос, третья – румян для лица, четвертая – безделушек всяких, чтоб время проводить: одна одно, другая другое. Наконец, после всех, будто в насмешку, сказал и дочери: «Ну, а ты чего бы хотела?» А та отвечала: «Ничего, только скажи обо мне голубке тамошних фей, чтобы прислала мне чего-нибудь. Только если забудешь, то не сойти тебе с места ни вперед, ни назад. Держи, однако, в голове, что я тебе сказала; ибо что у кого на уме, тот то и делает».
Отправился князь в путь, уладил свои дела на Сардинии, купил всё, что просили у него падчерицы, а про Цеццоллу из головы и выпустил. Но когда сел в корабль и подняли парус, то не смог корабль выйти из порта. И думали, что сопротивные течения не дают ему выйти. Корабельщик, уже почти отчаявшись, в изнеможении лег уснуть: и увидел во сне фею, которая сказала ему:
— Знаешь, почему не можете вы из порта выйти? Потому что князь, что на борту у тебя, не исполнил слова, данного дочери: ни о ком не забыл, кроме той, что от плоти и крови его рождена.
Проснулся корабельщик, рассказал сон князю, и он, смущенный своей необязательностью, пошел в пещеру к феям и, рассказав им о дочери, попросил, чтобы они передали ей какой-нибудь гостинец.
И тут выходит из пещеры девушка, красивая, словно знамя вознесенное, и говорит князю, что благодарна его дочке за добрую память и что ей дорога ее признательность. И с этими словами дает ему побег финиковой пальмы, золотую мотыжку, золотое ведерко и шелковую салфетку – всё для того, чтобы посадить и возделать пальму. Удивленный такими дарами, князь распрощался с феей и отправился в свою страну. Здесь он одарил падчериц всем, что каждая из них просила, а после всех и дочери передал гостинцы, что послала фея.
И Цеццолла с такой радостью, что разве из кожи вон не выпрыгивая, посадила пальму в красивый горшок и стала рыхлить землю и окапывать, утром и вечером поливать, салфеткой шелковой утирать – столь прилежно, что в четыре дня выросла пальма в рост женщины. И вышла из нее фея и говорит: «Скажи, чего тебе надобно?» И Цеццолла сказала, что хотела бы иногда выходить из дому, только лишь бы сестры о том не проведали. И фея ей в ответ:
— Как захочется тебе из дому выйти, зайди ко мне в горшок и скажи:
Пальмочка моя золотая,
мотыжкой золотой тебя я окапывала,
из ведерка золотого тебя поливала,
платочком шелковым утирала;
сними с себя, надень на меня!
А когда вернешься и захочешь раздеться, тот же стих повтори, только конец перемени: «Сними с меня, надень на себя!»

Цецолла, в отличие от своей французской тезки, сразу оказывается в атмосфере волшебства! Но в неаполитанской сказке нет бала! Там просто какой- то праздник, на который выезжают сестры. «Тогда и Цеццолла вбежала скоренько в горшок, проговорила слова, что научила фея – и вышла вся разукрашенная точно королева. И севши на коня – а следом двенадцать пажей, такие все опрятные да нарядные – поехала, куда поехали сестрицы. Ну и слюнки же у них изо рта потекли, как увидали они эту голубку ясную!
Но угодно было случаю, что привелось быть в том месте и королю. И он, увидев невероятную красоту Цеццоллы, и оставшись весьма очарован ею, приказал самому верному слуге вызнать всё, что возможно, об этой красоте из красот: и кто она такова, и где обитает.
И слуга не мешкая поехал за нею следом; но она, остерегаясь слежки, рассыпала за собой по дороге горсть золотых монет, которыми снабдила ее пальма на этот случай. И слуга, увидав золотые, выронил узду и стал наполнять руки да карманы монетами, а она мгновенно проскользнула в дом, где разделась так, как научила ее фея». Три раза выезжает Золушка на праздник и три раза пытается ее выследить королевский слуга. В последний раз она бросает ему из кареты свою тефельку, которую он и приносит господину: «Король взял в руки туфельку и говорит:
— Если фундамент столь прекрасен, то каков же сам дворец! О дивный канделябр, на котором стояла свеча, воспламенившая меня! О треножник прекрасного сосуда, в котором кипит моя жизнь! О чудный поплавок, держащий леску Амура, которой уловлена моя душа! Вот, я сжимаю, я лелею тебя в руках моих, и коль не смогу достать до вершины сего древа, буду обожать его корни! И если не дотянусь до капители сей возвышенной колонны, буду лобызать основание! Ты была стелой белейшей на свете ножки, но теперь стала силком, где уловлено мое почерневшее от нетерпения сердце! На тебе высится эта пальма, что тиранствует над моей душой; но из тебя же растет и мое наслаждение жизнью, от одного того, что смотрю на тебя, от того, что обладаю тобою!
И, сказав так, зовет он писаря, командует трубачу – и при громких звуках «ту-ту-ту!» — провозглашает указ, чтобы все женщины той страны сошлись на всеобщий праздник и на пир, который он затеял сотворить. И, когда настал назначенный день, о, милые мои, какое объедение, какое выдалось раздолье! Откуда понанесли столько творожных пирогов с цукатами апельсинными, пирогов с сырами благоуханными, откуда явились такие мяса тушеные, такие биточки зажаренные, откуда макарончики и пельмешечки! Да столько всего, что впору целое войско накормить!
Сошлись тут все женщины: благородные и худородные, богатые и убогие, старые и малые, пригожие и безобразные, и когда прихорошились, сколь могли, король, как возгласили ему здравицу, стал примерять туфельку то к одной, то к другой, и так по порядку ко всем приглашенным, глядя, кому она придется ровнехонько впору, чтобы по форме и размеру туфельки узнать и ту, которую он разыскивал. Но, не найдя ноги, к которой она хорошенько подошла бы, остался в огорчении».

Но как и полагается, конец у сказки счастливый. Король узнает, что не примерке туфельки не побывала дочь князя и не принимая отговорок, требует ее ко двору и узнает в Цецолле ту самую незнакомку без всякой примерки! После счастливой свадьбы мачеху с ее выводком отправляют подальше от дворца и правильно – опасно иметь рядом такую личность!

Перро представляет историю Золушки не просто иначе – он сознательно снижает пафосность событий. Князь превращается в «богатого дворянина», вместо короля – принц, а вместо фей Сардинии – крестная, которая оказывается волшебницей. История становится более простой и близкой самым разным людям, как бы намекая, что такое может случиться с каждым. Золушка в изложении Перро приобретает универсальность. И впервые в сказке появляется бал!!!!

Французский автор работал в иное время. Сборник «Сказки матушки Гусыни» увидел свет в январе 1697 года. А предшествующий 1696 год прошел под знаком «свадьбы века» — «королевской свадьбы»: король – солнце Людовик XIV женил старшего внука герцога Бургундского на савойской принцессе. Брак имел огромное государственное и международное значение.  Франции срочно нужен был союз с Савойским домом в Девятилетней войне (1688-1697)!

Поэтому в честь обручения с Марией Аделаидой Савойской был дан грандиозный и великолепный  бал в Зеркальной галерее Версальского дворца! Бал, который казался сказкой и в сказку вошел! Чтобы понять значение этого бала для французского дворянства, надо представить себе французский двор после тайной женитьбы короля в 1683 году на богомольной маркизе Ментенон , прозванную «черной королевой». По остроумному признанию современника «Версаль превратился в настолько унылое место, где даже кальвинисты завыли бы с тоски».

И вдруг король рассылает дворянам приглашения, в которых черным по белому прописано явиться во дворец в «лучшем платье»! Можно представить ажиотаж парижских модниц! Самое скромное платье стоило 440 пистолей – гигантская сумма по тем временам!  Зеркальная галерея дворца в Версале  заблистала не только хрустальными люстрами и жирандолями, но драгоценностями, парчой, шелками и бархатом! Шарль Перро слышал эти стенания и волнения своих родственниц и знакомых, которые выбирали украшения, ткани, прически, пряжки, банты, туфли для такого события. И эту атмосферу приготовления к балу он блестяще описал в «Золушке»! В сказке он засвидетельствовал множество деталей от того бала, в частности – моду на мушки!

Открывали бал жених и невеста, которые потом пригласили короля и королеву Англии, родных невесты, а потом все неоднократно менялись партнерами, благодаря чему с молодоженами перетанцевала вся знать во главе с самим королем, вспомнившим молодость и свои балетные выступления. В галерее был установлен буфет и гости могли подкрепиться фруктами, особой популярностью пользовались апельсины с лимонами, которые в сказке принц преподносит Золушку на балу! Только в 11 часов вечера вспомнивший молодость король повел проголодавшихся гостей  на ужин! Не этот ли момент нашел отражение в «Красавице в спящем лесу», когда фрейлины, умирающие от голода, напоминают проснувшейся влюбленной принцессе, что ужин подан? И не потому ли Золушке надо было бежать из дворца в 12 часов?

Перро начинает свою версию «Золушки» с четко очерченных нравственных полюсов, зла и добра, которые соответственно олицетворяют мачеха и падчерица: «Жил когда то дворянин, который женился вторым браком на женщине, столь надменной и гордой, что второй такой не было на белом свете. У нее были две дочери, такого же нрава и во всем походившие на нее». Это нравственный полюс зла – надменность и высокомерие, по сути отношение к другим людям, Перро ни словом не обмолвился об их внешности. Возможно, мачеха с дочками была и красива, ведь женился же на ней отец Золушки? Наверное, не выбрал бы он кривую и косую, но Перро упор делает на внутренние качества – характер, не то, что получено даром от природы, но приобретается с годами самим человеком в процессе каждодневного выбора между плохим и хорошим.

Итак, в первых строчках сказки писатель очерчивает полюс зла, и только потом рисует полюс добра: «И у мужа тоже была дочь, но только кротости и доброты беспримерной: эти качества она унаследовала от своей матери, прекраснейшей женщины». Невольно  у читателя возникает вопрос, каким образом после жизни с прекраснейшей женщиной мужчина выбирает ее полную противоположность – злющую гордячку? И обращаем внимание на безымянность главной героини – она просто Золушка, сидящая после работы на ящике с золой у камина. И этот камин – олицетворение ее связи с огнем, товрчеством, вдохновением: «огонь вдохновения». Перро сознательно не назвал героиню по имени в отличие от Базиле, чтобы любая читательница или слушательница его сказки могла легко вообразить себя на месте Золушки. Как в 1967 году об этом пела Аида Ведищева: «Нет, не нашли еще Золушку…..И скажу вам по секрету, но пожалуйста, молчок, только мне годится этот башмачок».

https://babysongs.ru/pesni/aida-vedischeva-zolushka

И этот приём писателя сработал в  веках! Множество  Золушек под разными именами появилось в театре, опере, балете, кино, мюзикле!

Но вернемся к противоборству добра и зал в сказке. Злой нрав мачехи проявился потому, что ей были «несносны добрые качества этой девочки из-за которых ее собственные дочери казались еще более противным». Между тем Золушка в старом платье в заплатках была во сто раз милее своих разряженных в пух и прах  сестер. Вот что значит доброта и кротость, красота души – проявится и в грязных лохмотьях, а скверную душу не скрыть ни шелком , ни бархатом.

Мачеха отлично понимала все вышесказанное и загружала падчерицу самой тяжелой и грязной работой не потому, что хотела сэкономить на прислуге, как пишут некоторые, но потому, что тяжким монотонным трудом пыталась убить эту прекрасную душу, заставить девочку озлобиться, начать жаловаться, возненавидеть мир и людей. Не вышло. Девочка не жаловалась и не озлобилась. С моей точки зрения неправильно, когда в пьесе Шварца и в поставленном по его сценарию фильму Золушка – Жеймо начинает вдруг жаловаться на судьбу. Великая балерина Галина Сергеевна Уланова очень любила роль Золушки в балете Прокофьева и называла ее «веселой девушкой». И была совершенно права! Расскажу об этом дальше.

Чистка грязных и тяжелых котлов, натирание полов в комнатах барышень – все это своего рода испытание души и характера. Золушка все вынесла с достоинством. И когда пришел день великого бала в честь дня рождения принца, то к кому пришли за помощью сестрицы? К Золушке! Потому что никто не мог так искусно завить волосы и приколоть ленту как она! Сестры знали, что их сосланная на чердак сестра лучше понимает, что красиво , а что нет! Тягу души к красоте и искусству никакие натирания паркета не смогли убить. И девушка с удовольствием раздавала сестрам советы, какие пряжки, броши и другие изящные мелочи выбрать на бал. Фактически она выступает у них бесплатным стилистом! И эти дамские совещания длятся в режиме нон-стоп  несколько дней! Золушка вместе с ними в мечтах, советуя какие лучше выбрать туфли, мушки и перчатки, уже на балу! В мыслях она активно формирует другую реальность, столь отличную от ее нищего быта на подстилке из соломы под самой крышей.

Сестры над ней смеются: «А ты бы хотела побывать на этом балу?» И сами себе отвечают : «Вот был бы смех, если бы такая замарашка появилась на балу!» Перро подчеркивает, что другая бы на месте Золушки причесала бы сестриц как можно хуже. Но Золушка была добра и причесала их как можно лучше. Ведь вдохновение художницы не покидала ее даже под оскорблениями сестер! Она была выше обид, и это решило ее судьбу! Появилась волшебница!

Различие между появлением волшебства в сказках Базиле и Перро огромно! В неаполитанской сказке – нужно ехать далеко-далеко на остров Сардиия. В парижской сказке волшебство всегда рядом – только мысленно позови. И появится крестная, которую знаешь с рождения, но которая раскрывает свою способность к волшебству, когда пришло время ехать на бал, к которому Золушка уже внутренне была готова.

Она знала крестную с рождения, но не подозревала, что та – волшебница! Не фея, но человек, способный к волшебству. Это две огромные разницы. И как тот самый «лад» из стихотворения Перро проявляетс в сцене волшебных превращений? Крестная спрашивает Золушку: «Будешь умницей?» А что это значит? Мы так привыкли к тому, что тыква превратится в карету. А представьте реакцию Золушки, когда ее просят принести….тыкву! Ведь «не умница» могла бы и истерику закатить: «Вы что надо мной издеваетесь? Каким образом тыква поможет мне попасть на бал! Никуда не пойду и ничего не принесу!»

Все эти вопросы каким образом тыква поможет попасть на бал вертелись и в голове Золушки. Перро подчеркивает: «Ей очень хотелось спросить каким образом простая тыква поможет ей попасть на бал?» Но Золушка обещала быть умницей, а это значит не задавать вопросов и делать то, что тебя попросили. Поэтому она без лишних слов побежала в огород и выбрала самую большую тыкву, то есть подошла к заданию не равнодушно, но принесла крестной самый большой и спелый экземпляр. И тыква, после того как была тщательно вычищена, превратилась в карету! А ведь и в процессе чистки Золушка могла взорваться: «Что за глупостями вы тут занимаетесь!» Но умница – это и терпение! Вот его то как раз ее высокомерные сестры и лишены! Терпения и внимания – так как поглощены исключительно собой.

Золушка же другая. Она внимательно наблюдает процесс волшебства : тыква превратилась в карету, мыши – в лошадей, ящерицы – в лакеев, но крестная призадумалась, а где взять кучера? И тут Золушка активно включается в процесс: «В крысоловке три огромные крысы. Может одна из них подойдет?» И крестная соглашается! Мне кажется, она специально «призадумалась», чтобы вовлечь девушку в процесс творения. Это очень важно! Чтобы не кто то сделал за тебя, но и ты сам поучаствовал! И вот выезд для бала готов!

Крестная опять испытывает девушку: «Довольна ли ты?» И умница отвечает не так как капризуля: «Очень. Но как можно ехать на бал в этом грязном платье?» Неужели волшебница сама этого не понимала? Она испытывала свою подопечную! Золушка во всех смыслах оказалась умницей и уехала на бал в карете в роскошном платье из золотой и серебряной парчи, украшенном  драгоценными камнями и в туфельках, отороченных мехом. И снова нужно быть умницей: уйти до того как часы пробьют полночь. Иначе королевский двор будет хохотать над замарашкой! Волшебство действует только до 12 часов! И Золушка справляется! Как она ведет себя на балу? Она могла бы оскорбить своих обидчиц злым словом иди жестом, могда бы их попросту игнорировать. Но она….угощает их апельсинами и лимонами, котореы ей преподнес принц! И мило с ними беседует, что их крайне радует: не ожидали внимания от прекрасной царицы бала! А веселая, по словам Улановой, Золушка дома по-доброму подшучивает над сестрицами, когда те хвастаются перед ней вниманием неизвестной принцессы: «Ах, сестрица Жавотта! Дайте мне завтра на один вечер ваше старое желтое платье, которое вы носите каждый день. Мне так хочется посмотреть на эту красавицу хоть одним глазком!» Только веселый человек может так подшучивать над своими обидчицами! Гордячка Жавотта, которой автор дал имя в отличие от Золушки, заявляет: «Вот еще! Чтобы я дала свое платье такой замарашке!»

Перро подчеркивает, что Золушка совсем не обиделась и даже вздохнула с облегчением. Что бы она стала делать, если бы Жавотта расщедрилась и одолжила ей свое старое платье? На следующий вечер сестры снова уехали на бал и Золушка тоже в еще более нарядном платье. После первого вечера она сразу же прибежала к крестной с благодарностью за такой подарок! И сказала, как бы хотелось снова поехать на бал, так как принц так просил и уговаривал  ее! И волшебница все повторила на бис! Принц нашел сбежавшую красавицу по туфельке, которая сохранила свой вид, так как не была предметом превращения в отличие от кареты, кучера, лошадей и лакеев, да и платья. Это был отдельный подарок волшебницы. Подлинный.

Очень интересен финал парижской Золушки. Не свадьбой, но судьбой сестре и мачехи. В других вариантах сказки их судьба была печальной – в лучшем случае как у Базиле их прогоняли из дворца, в худшем как в народных вариантах, заставляли плясать в раскаленных железных башмаках.

Парижская Золушка поступает с ними иначе – выдает замуж за самых знатных вельмож при дворе! Ведь она, как пишет Перро, была добра!