С любовью к балету
.svg)
В лучах ослепительного солнца мы продолжаем читать и анализировать написанную в 1626 году пьесу « Без тайны нет любви». Мы возвращаемся в Неаполь! В 17 веке Неаполь — второй по населению город в Европе после Парижа, главная база испанского флота в Средиземноморье, художественный центр, в котором творили такие известные художники как Караваджо, Сальватор Роза и другие. Тут родились знаменитые сказки Базиле. Об этом можно почитать Диалог неаполитанской и парижской Золушек«.
Посмотрим на действующих лиц комедии «Без тайны нет любви»
Король Неаполя ( без имени)
Принц Роберто, наследник престола
Инфанта Кавелла
Фениса – придворная дама
Арагонский граф Манрико, скрывающийсяв Неаполе под именем Лисардо.
Лисардо хорошоьрифмуется с Белардо из «Аркадии», алтер-его Лопе де Вега.
События пьесы не имеют отношения к реальной истории Неаполитанского королевства. Ясно только, что действие происходит в еще независимом королевстве, пока не ставшем частью обширно испанской империи.
Неаполь
Вышеупомянутая герцогиня Амальфи и ее братья являлись внуками неаполитанского короля Ферранте, детьми его незаконнорожденного сына.
В те времена, строгие понятия чести и целомудрия применялись исключительно к дамам-аристократкам. Знатные мужчины сплошь и рядом имели внебрачных детей: короли, римские папы, великие инквизиторы. Филипп II имел Великих инквизиторов из рода Манрике отца и его внебрачного сына : отца в начале царствования, сына — в конце. Внебрачный сын Великого инквизитора, идя по стопам отца , сделал блестящую карьеру! Это был не единственный случай. «Железный герцог» Альба, которым в восставших Нидерландах пугали детей, сам был очень заботливым отцом. В 16 лет некая прекрасная мельничиха, дочка мельника из местечка Ла-Альду, родила ему первенца, и прославленный полководец сделал все возможное и невозможное для блестящей карьеры своей кровиночки Фернана де Толедо ( 1527-1591), который побывал и вице-королем Каталонии (1571-1580), вспомнимним приключения Дианы, которая в мужском обличье стала вице-королем именно этой провинции, и членом Государственного Совета, где тот восседал вместе с первыми грандами королевства и те не смели возразить!. Незаконное происхождение двух вышеназванных испанцев никого не смущало, ни короля, ни церковь, ни инквизицию, ни общество. Да что там говорить, если основателем династии Трастамара в Кастилии, Арагоне и Неаполе стал граф Энрике Трастамара, незаконнорожденный сын короля Альфонса XI Справедливого и его многолетней любовницы Леоноры де Гусман. Собственноручно убив сводного своего брата, законного кастильского короля Педро Жестокого, большого друга дона Жуана де Тенорио ( историю пишут победители, поэтому «жестокость» надо еще проверить), как Каин убил Авеля, стал королем Кастилии под именем Энрике I и основателем династии Трастамара. Его потомок король Арагона Альфонсо V Великодушный ( 1396, Медина-дель-Кампо- 1458, Неаполь) оставил престол в завоеванном им Неаполе своему внебрачному сыну от Жиралдоны Карпино Фердинанду I ( 1423-1494), а престол Арагона — брату Хуану II Безверному, отцу Фердинанда Католика. Законных детей у этого мецената и покровителя искусств не было.
Альфонсо V Великодушный
Вот что сообщает википедия о неаполитанском короле: «Фердинанд I стал королём Неаполя по завещанию своего отца. Передача короны побочному сыну по завещанию противоречила общепринятым нормам права и была негативно воспринята многими представителями знати. Кроме того, Фердинанд ещё до своего воцарения зарекомендовал себя как жестокий, коварный и распутный человек. При этом жестокость неаполитанского монарха по некоторым свидетельствам граничила с патологией. Согласно «Истории моего времени» Джовио, королю доставлял особое удовольствие вид поверженного врага — удовольствие столь острое, что его хотелось продлить. Трупы политических и иных противников Фердинанда, казнённых, замученных или умерших в темнице, набальзамированные придворными медиками, доставлялись во дворец и, одетые в их собственную одежду, хранились в одной из дворцовых зал. У короля скопилась целая коллекция таких мумий, и ничто не радовало его сильнее, чем их созерцание». О том, что король Ферранте внушал ужас всем свои современникам, прочитала впервые в книге «Эстетика Возрождения» А. Лосева еще в юности. Потом к этим красочным деталям добавились со временем и другие.
Фердинанд ( Ферранте) I
Среди множества внебрачных детей любвеобильного Фердинанда был и отец герцогини Амальфи, драма которой разразилась уже когда Неаполь был захвачен в 1503 году королем Арагона Фердинандом Католиком. Родственные связи герцогини прекрасно рассмотрены в статье «Спесивые бастарды Неаполя. Драма герцогини Амальфи» на канале Нижегородский мечтатель . Автор справедливо утверждает, что так спесиво как в Неаполе бастарды нигде при королевских дворах Европы того времени себя не вели. В лучшем случае, например, во Франции, им бы была уготована роль аббатов. Чем они кичились? Конечно, их новый зять не внук короля и не любимый племянник Папы. Двигала ими скорее не оскорбленная честь, но корысть — герцогиня была регентом герцогства Амальфи при малолетнем сыне и завладеть финансами герцогства была их первоочередная задача.
Убийство герцогини Амальфи, ее детей и ее мужа — мажордома крайне негативно характеризует неаполитанскую знать начала 16 века. Поступили не по-людски. Не смогли остаться людьми. Действовали как звери. Такая бесчестная элита предопределила бесславный конец независимого Неаполитанского королевства, завоеванного Арагоном и ставшего впоследствии частью обширной испанской империи.
К сожалению, не удалось прочитать драму Лопе на этот сюжет, только статьи зарубежных филологов, посвященные сравнению пьес Лопе и Вебстера об этих трагических событиях.
Первым испанским вице-королем, то есть заместителем, наместником испанского короля в Неаполе в 1532 году, стал дон Педро Альварес -де-Толедо, маркиз Вильяфранка, младший сын первого герцога Альба, то есть родственник доньи Антонии Альварес — де -Толедо!
Щедрин С.Ф. Набережная Санта-Лючия в Неаполе
В момент написания обсуждаемой пьесы ее брат герцог Альба уже несколько лет служил вице-королем Неаполя : с 1622 по 1629 годы. Этот факт тоже нужно учитывать, читая пьесу. В ее сюжете мы найдем и отголоски майской трагедии в Альба-де-Тормес. Тайна, без которой нет любви.
Поговорим о сюжете. Дочь неаполитанского короля инфанта Клавелла готовится стать женой наследника престола Арагона. В честь ее приезда наследным принцем Альфонсо устраиваются многочисленные празднества:
Ради праздничной забавы мы садились на коней
Тем, кто черные наряды
Носит, этот цвет предвещает скорбь и траур
И столкнулся дон Альфонсо
С дон Хуаном де ла Серда
И когда столкнулись кони, замертво упали оба.
Намек на трагическую гибель дона Диего на корриде 13 мая 1593 года еще нагляднее проявляется в рассказе слуги графа Манрико по имени Тельо:
Разве не чудесный вид –
Рыцарь с обнаженной шпагой,
Полный боевой отваги,
По арене пролетит
И в свирепого быка
Сталь вонзит в сражение диком
Зрители же дружным криком
Прославляют смельчака
Нанесет потом со славой
Он удар своим копьем –
Недруг не уйдет живьем
Бой окончится кровавый.
Гойя. Коррида.
Это дословное описание того как с копьем и шпагой на гнедом коне Жасмин дон Диего выехал на арену и….Зачем и для кого Лопе бередит старые раны? Связывает происходящее в Неаполе с событиями в Альба-де-Тормес? И там и тут брат охраняет честь сестры, влюбленной в человека, ниже ее по рангу.
Клод Верне . Вид Неаполя с Везувием
Клавелла после гибели жениха отправляется обратно в Неаполь, успев дать знак дону Манрике:
Мне Клевелла ухитрилась
Нежные слова шепнуть:
«Дама ждет, чтоб вы в Неаполь
Тайно прибыли. Та дама
Вас по положенью выше.
Приезжайте через месяц!
Взгляд ее дал мне надежду
Речи чувства ободряли
Месяца и не прошло
Как пришел к ней ночью в маске
Уповаю: повернется
Колесо моей судьбы
Полон я живой надежды
Щедрин С.Ф. «Лунная ночь в Неаполе»
И опять та же «надежда», о которой говорил и Сельо в «Приключениях Дианы». Как писал Стендаль в трактате «О любви» : «Надежда уже умерла, но любовь родилась!» Вот такая гениев семнадцатого и девятнадцатого веков!
Не буду описывать все перипетии любовного даже не треугольника, но четырехугольника, в котором задействованы Клавелла и Манрико, Фениса и Роберто. Все любят и все ревнуют. Как поют певцы, выражая точку зрения автора:
О любви молчим всегда мы
И к тому приходит горе
Кто откроет в разговоре
Милости любимой дамы
Но любовник осторожный
Тайны все хранит свои
Тайна – главное в любви.
Разглашение невозможно.
Роберто влюблен в Фенису, которая понимает: принц не волен на ней жениться, а вот граф Манрике может вполне сделать ее своей женой. И признается в своих надеждах Клавелле, вызывая ревность и отчаяние:
Хоть меня и любит принц
Честь мою не сохранит он
Дон Манрике равен званием
Мне и мог бы стать мне мужем
Вот кого я полюбила
И хочу в нем видеть мужа
Роберто пытается узнать имя своего соперника, из-за которого Фениса с ним холодна. И делится своими планами с Манрико, ставшего его другом. Тот обещает узнать, кто тот счастливец в обмен на обещание отдать ему руку любой дамы , кроме Фенисы, разумеется. Принц соглашается и Манрике провозглашает «Клавелла»!
Лопе внезапно обрывает пьесу следующими словами дона Манрике:
У людей с высоким званьем
Нет без тайны и любви, —
Этим мы закончим пьесу.
Щедрин С.Ф. Вид Неаполя от королевского сада.
Занавес закрывается, а у зрителя вопрос: «Ну и как поступил принц Роберто? Сдержал слово? Отдал в жены графу Манрике сестру – принцессу?» Лопе оставил нам очередную загадку, истоки которой в событиях в поместье Альба-де – Тормес с 1590 по 1595 годы. Слишком много намеков, даже в перечислении в пьесе прекрасных испанских дам присутствует Анна де Альбион! Очень прозрачная анаграмма: Антония из рода Альба:
И следовал повсюду трепет страстный
За донной Анной де Альбион
Чьей красотой неизреченно ясной
Гул ревности самим ветвям внушен.
Питлоо. Замок Яйца. Вид с пляжа.
Пока остановимся на этом…
Продолжение следует